Ю. П. Коршунов

Институт систематики и экологии животных СО РАН

 

О чешуекрылых со слов Владимира Набокова

 

О том, что Владимир Набоков с детства занимался бабочками, теперь пишут все, даже те, кто толком не понимает, что это такое. И в ностальгическом фильме про имение Владимира Набокова Выру на реке Оредеж в 60 верстах от Петербурга тема о бабочках полностью не раскрыта, а проиллюстрирована совсем неумело.

 

В стихах и прозе Набокова бабочки упоминаются не так уж часто, только в книгах "Другие берега" и "Дар" этой теме уделяется некоторое место. И страницы про бабочек у Владимира Набокова довольно своеобразны. С описанием переживаний, с действием при охоте и наблюдениях за насекомыми читатель знакомится с интересом. И вполне возможно, что на этом фоне он не заметит субъективной, далёкой от реальности характеристики состояния науки о бабочках в России и за рубежом. Возможно. что не каждый из читателей выделит, а, главное, сможет оценить некрасивый выпад автора "Других берегов" по отношению к С. Т. Аксакову. Так, В. Набоков заявляет, что "даже такой записной любитель природы, как Аксаков, мог в бездарнейшем "Собирании бабочек" (приложение к студенческим "Воспоминаниям") уснастить свою благонамеренную болтовню всякими нелепицами..." . Заметим попутно, что. например, Зинаида Шаховская ( журнал "Наше наследие", № 2,1990, с. 93) пишет, что В. Набоков и Белинского называл бездарным.

 

Но какие же нелепицы у С. Т. Аксакова? Ни одной Набоков не приводит. Да и нет их у С. Т. Аксакова. Текст его научно вполне грамотный, а если и есть не совсем удачные выражения, некоторая простота в описаниях, так там есть и примечания об этом, в которых С. Т. Аксаков трезво оценивает события пятидесятилетней давности и успех науки за это время.

 

В. Набоков так выразился, что "Собирание бабочек" получилось у него приложением к студенческим "Воспоминаниям" С. Т. Аксакова. Как известно, "Собирание бабочек" написано по просьбе студентов для их благотворительного сборника, а вспоминал С. Т. Аксаков о делах в свои далёкие гимназические годы.

 

И в книге "Дар" в собирательном образе "отца–энтомолога" В. Набоков остаётся верным себе, и при перечислении мифических изданий и контактов "отца" с реальными лепидоптерологами пишет: "он едко и веско полемизировал со Штаудингером, автором пресловутого "Katalog". Снова своеобразное оскорбление, которого доктор Отто Штаудингер никак не заслуживает!

 

В период, когда В. Набоков пристрастился к занятиям бабочками, в ходу были многие книжки Дмитрия Кайгородова, их издавало товарищество А. С . Суворина "Новое время". Между воспоминаниями С. Т. Аксакова и этими новыми публикациями есть прямая духовная связь, что подчёркнуто особо Дмитрием Кайгородовым в книге "Наши весенние бабочки". Аксаковское "Собирание бабочек" новую жизнь получило в 1938 году, когда издательство "Детская литература" выпустило книжку "Бабочки": "сокращённый и обработанный для детей младшего и среднего возраста рассказ С. Т. Аксакова "Собирание бабочек" (послесловие и подписи к таблицам Н. Н. Плавильщикова, рисунки в тексте Г. Орлова. Страниц 88 и 15 цветных таблиц, тираж 25.300 экземпляров"). К сожалению, и этой и другим книжкам про бабочек (А. А. Яхонтов "Наши дневные бабочки", М. Учпедгиз, 1935; С. Д. Лавров "Наши гусеницы", М. Учпедгиз, 1938) послужить как следует помешала война.

 

Владимир Набоков до отъезда за рубеж имел возможность прочесть о бабочках многое именно на русском языке, а потом и далее продолжать чтение русских работ. Между тем, опять-таки в книге "Другие берега" он пишет о русской лепидоптерологии, как о "почти несуществующей <…> при Советах". Писано это как бы между прочим, без доводов и фактов, но плохо информированный читатель вполне способен посчитать и за правду. На самом деле нет оснований для такого унылого вывода. Кроме упомянутых выше научно-популярных изданий, с XVIII века в России регулярно издавались материалы под эгидой Академии Наук, очень активно действовало Московское общество испытателей природы, затем Русское Энтомологическое Общество. Владимир Набоков был в курсе этих изданий, писал об этом, но считал, что 1917 год всё прекратил.

 

Естественно, что годы разрухи сказались на делах, но специалисты и основные коллекции были сохранены. И как раз в 20-30 годы был особый всплеск для многих изданий, особенно прикладных. Публиковались определители общие и по отдельным группам насекомых, серия "Фауна России" и далее "Фауна СССР". На базе Зоологического института АН СССР продолжались и развивались исследования по чешуекрылым. Большие специалисты Н. Я. Кузнецов, Н. Н. Филипьев, А. А. Яхонтов, П. П. Сушкин, С. С. Четвериков, В. и И. Кожанчиковы, А. С. Данилевский и другие работали вполне активно, используя разные методики, включая самые передовые.

Годы военные, годы отрицания генетики, конечно, сказывались на делах, как и слабое финансирование, плохая полиграфия, но энтузиасты на Руси не переводились. Их не всегда понимали. Кроме того, западные специалисты и профессионалы Нового света не знали и до сих пор слабо знают русский язык, а это огромное препятствие для информации.

 

Владимир Набоков мог всё прочитать и быть в курсе. Но предпочёл публиковать негатив. Возможно ещё и потому, что лишил себя бабочек России. Известна только одна его заметка 1920 года о бабочках Крыма на английском языке. Все другие публикации – не о нашей фауне. В основном это скромные статьи по таксономии и о разноусых бабочках. Всего четыре небольших статьи по дневным бабочкам США.

 

Пример Набокова показывает, что субъективное мнение может быть очень далёким от истины.